Неточные совпадения
— Плохо! Безнадежный
субъект! — сказал Катавасов. — Ну, выпьем за его исцеление или пожелаем ему только, чтоб хоть одна сотая его мечтаний сбылась. И это уж будет такое счастье, какое не бывало на земле!
Близость Сенной, обилие известных заведений и, по преимуществу, цеховое и ремесленное население, скученное в этих серединных петербургских улицах и переулках, пестрили иногда общую панораму такими
субъектами, что странно было бы и удивляться при встрече с иною фигурой.
— А вы и на силу претендуете? Хе-хе-хе! Удивили же вы меня сейчас, Родион Романыч, хоть я заранее знал, что это так будет. Вы же толкуете мне о разврате и об эстетике! Вы — Шиллер, вы — идеалист! Все это, конечно, так и должно быть, и надо бы удивляться, если б оно было иначе, но, однако ж, как-то все-таки странно в действительности… Ах, жаль, что времени мало, потому вы сами прелюбопытный
субъект! А кстати, вы любите Шиллера? Я ужасно люблю.
— Да просто как любопытный
субъект для наблюдения.
А между тем ведь это так-с, с иным
субъектом особенно, потому люди многоразличны, и над всем одна практика-с.
«Революция, наверное, уничтожит
субъектов, подобных Инокову», — решил Самгин, вспомнив все это.
— В мире идей необходимо различать тех
субъектов, которые ищут, и тех, которые прячутся. Для первых необходимо найти верный путь к истине, куда бы он ни вел, хоть в пропасть, к уничтожению искателя. Вторые желают только скрыть себя, свой страх пред жизнью, свое непонимание ее тайн, спрятаться в удобной идее. Толстовец — комический тип, но он весьма законченно дает представление о людях, которые прячутся.
По условиям времени
субъекту этому угрожает весьма жестокое наказание, он это чувствует — и, выгораживая себя, конечно, не склонен щадить других.
— Вредный
субъект. Способен заварить такую кашу… черт его возьми!
Такое состояние не является без причины, его вызывает оскорбление, или же оно — результат легкой, не совсем нормальной возбудимости, свойственной
субъекту.
— Первый раз, — ответил тот, не поднимая головы от тарелки, и спросил с набитым ртом: — Так не понимаете, почему некоторых
субъектов тянет к марксизму?
«За внешней грубостью — добрая, мягкая душа. Тип Тани Куликовой, Любаши Сомовой, Анфимьевны. Тип человека, который чувствует себя созданным для того, чтоб служить, — определял он, поспешно шагая и невольно оглядываясь: провожает его какой-нибудь
субъект? — Служить — все равно кому. Митрофанов тоже человек этой категории. Не изжито древнее, рабское, христианское. Исааки, как говорил отец…»
Предполагая на другой же день отправиться домой, с вокзала он проехал к Варваре, не потому, что хотел видеть ее, а для того, чтоб строго внушить Сомовой: она не имеет права сажать ему на шею таких
субъектов, как Долганов, человек, несомненно, из того угла, набитого невероятным и уродливым, откуда вылезают Лютовы, Дьякона, Диомидовы и вообще люди с вывихнутыми мозгами.
Она любит теперь, как вышивает по канве: тихо, лениво выходит узор, она еще ленивее развертывает его, любуется, потом положит и забудет. Да, это только приготовление к любви, опыт, а он —
субъект, который подвернулся первый, немного сносный, для опыта, по случаю…
Более серьезные и проницательные
субъекты мало интересовались такими бреднями и старались разрешить вопрос, зачем Привалов приехал в Узел.
— Только помните одно: девицы не идут в счет, от них мало толку. Нужно настоящую женщину… Понимаете? Нужно женщину, которая сумела бы завладеть Приваловым вполне. Для такой роли девицы не пригодны с своим целомудрием, хотя бывают и между ними очень умные
субъекты.
Кончив свое дело, Хиония Алексеевна заняла наблюдательную позицию. Человек Привалова, довольно мрачный
субъект, с недовольным и глупым лицом (его звали Ипатом), перевез вещи барина на извозчике. Хиония Алексеевна, Матрешка и даже сам Виктор Николаевич, затаив дыхание, следили из-за косяков за каждым движением Ипата, пока он таскал барские чемоданы.
Другой, жилистый и сухой, весь высохший
субъект, с тонкой шеей и подслеповатыми, слезившимися глазами.
— Об этом мы еще поговорим после, Сергей Александрыч, а теперь я должен вас оставить… У меня дело в суде, — проговорил Веревкин, вынимая золотые часы. — Через час я должен сказать речь в защиту одного
субъекта, который убил троих. Извините, как-нибудь в другой раз… Да вот что: как-нибудь на днях загляните в мою конуру, там и покалякаем. Эй, Виктор, вставай, братику!
«Эх, разве так дела делают, — с тоской думал Nicolas, посасывая сигару. — Да дай-ка мне полсотни тысяч, да я всех опекунов в один узел завязал бы… А вот извольте сговориться с
субъектом, у которого в голове засела мельница! Это настоящая болезнь, черт возьми…»
Абсолютное может быть в душе политика и душе народа, в
субъекте социального творчества, но не в самой политике, не в социальном объекте.
Ложной является также натуралистическая, дионистического типа мистика, которая преодолевает противоположение
субъекта и объекта не вверх, а вниз.
Но тайна человеческого существования заключается в том, что развитие предполагает
субъекта развития.
Она, конечно, есть, но она не «объективна», она и не «субъективна» в дурном смысле слова, она по ту сторону уже вторичного разделения и противопоставления
субъекта и объекта, по индусской терминологии она есть атман и брагман.
Маркс был верен идеалистическому тезису Фихте, что
субъект создает мир.
В конце концов на большей глубине открывается, что Истина, целостная истина есть Бог, что истина не есть соотношение или тождество познающего, совершающего суждение
субъекта и объективной реальности, объективного бытия, а есть вхождение в божественную жизнь, находящуюся по ту сторону
субъекта и объекта.
Она покоится на коллективном опыте, в котором нет противоположения
субъекта и объекта.
Мистикой можно называть духовный опыт, выходящий за пределы противопоставления
субъекта и объекта, т. е. не подпадающий власти объективации.
Если бы вследствие развития появился совершенно новый
субъект, новая личность, то развития не было бы.
Он считался анархистом, потому что не хотел переносить суверенитет одного
субъекта на другой.
По Фихте
субъект теоретически, в мысли, создает мир; у Маркса же он должен в действительности создать, переделать мир, радикально преобразить его.
Человек не только один из объектов этого мира, он прежде всего
субъект, из объекта не выводимый.
Извне, из объекта человеческая личность есть лишь малая часть общества, изнутри, из
субъекта общество есть часть человеческой личности, ее социальная сторона, подобно тому, как космос есть часть человеческой личности, как малой вселенной, заключающей в себе все.
В нем действует не только объективный процесс, но и активный
субъект.
Объективированная благодать оставляет противоположение
субъекта и объекта.
Социальное творчество предполагает творческий дух, оно невозможно без творческого
субъекта.
Глубина и правда социализма в том, что человеческая личность вообще, и особенно личность рабочего, из объекта должна превратиться в
субъект.
Но единственное оправдание социализма заключается в том, что он хочет создать общество, в котором ни один человек не будет объектом и вещью, каждый будет
субъектом и личностью.
Дух же находится по ту сторону рационализированного противоположения
субъекта и объекта.
Ошибка эволюционной теории XIX века заключалась в том, что она выводила
субъект развития из самого развития.
Человек есть
субъект и личность, и оправдан социальный строй, который это признает.
Экстаз, который считают характерным для некоторых форм мистики, есть выход из разделения на
субъект и объект, есть приобщение не к общему и объективированному миру, а к первореальности духовного мира.
Настоящее освобождение произойдет лишь тогда, когда будет преодолена идея суверенитета, к какому бы
субъекту этот суверенитет ни относился.
Отрицательным в демократиях является то, что они не столько ограничивают власть, сколько переносят ее на новый
субъект.
Но и социализм, в большинстве случаев основанный на ложной метафизике, признает мир объектов первичной реальностью, мир же
субъекта — вторичный.
Если война еще будет продолжаться, то Россия, переставшая быть
субъектом и превратившаяся в объект, Россия, ставшая ареной столкновения народов, будет продолжать гнить, и гниение это слишком далеко зайдет к дню окончания войны.
Коллективизм глубоко противоположен пониманию социализма, как превращения человека из объекта в
субъект, он именно имеет тенденцию превращать человеческую личность в объект.
Марксистская философия должна быть определена, как философия praxis, акта, действия, но она дорожит реальностью того материального мира, над которым работает
субъект, человек, она восстает против идеализма, где лишь в мысли происходит победа над необходимостью и властью материального мира.
Маркс постоянно подчеркивает активность человека, т. е.
субъекта, его способность изменять так называемый объектный мир, подчинять его себе.
Субъекту принадлежит примат над обществом, но сознание
субъекта предполагает первоидеи, первосотворенные Богом, которые не перед
субъектом, а за ним, в глубине.